RSSСеверный Кавказ сквозь столетия. Наима Нефляшева

В дни празднования Курбан-Байрама. О культе барана на Северном Кавказе.

15:09, 06 октября 2014

Ни один из исламских праздников не вызывает столько разноречивых эмоций в СМИ и у неискушенных обывателей, как Курбан-Байрам. Тема забитых жертвенных баранов, как правило, вытесняет духовный смысл и мифологическую основу этого праздника. Библейско-кораническое «жертвоприношение Авраама (Ибрагима)», где человеческая жертва заменяется закланием агнца — это символичный, многозначный жертвенный акт. Принося животное в жертву, люди благодарят Всевышнего за материальный успех, чудесное избавление от опасности, выздоровление, просят о помощи, поминают умерших, помогают нуждающимся.  

Между тем приношения жертвенных животных — верблюдов, овец, коз, коров, баранов, кур, петухов — присущи всем культурам, это древнее универсальное, архетипическое явление.  

Тема жертвоприношения животных не так проста, как может показаться, есть целый свод правил и норм, касающихся ритуальной чистоты и ритуального поведения того, кто осуществляет заклание жертвенного животного, подготовки к жертвоприношению, ритуала его проведения, форм потребления мяса, обращения с остатками (шкурой, костями) и т.д., принцип раздачи мяса и т.д.

Баран — одно из тех домашних животных на Северном Кавказе, вокруг которого сложилась очень интерсная мифология и ритуальные практики.

Овца — единственное домашнее животное, которое неспособно к одичанию и без присмотра человека погибнет. Как и собака, овца — самое древнее домашнее животное. «.. Овца, более чем любое другое животное, есть исключительный продукт доместикации», - пишет С.А. Арутюнов в своей статье «О культе быка и барана на Кавказе и связанных с ним регионах».

В этом контексте в мировом масштабе Кавказ и Передняя Азия, продолжает С.А. Арутюнов, являются исключительными регионами — именно здесь число сакральных коннотаций, связанных с баранами и овцами, больше, чем где-либо. Упоминания о жертвоприношении черной овцы, об освящении кровью зарезанного барана балок строящегося дома, об общей солнечной и огненной символике барана, и, что самое главное, о баране как одном из обозначителей фарна, т.е. всеобщей эманации благодати, содержатся в мифологических текстах и сообщениях информаторов вплоть до 1980-х гг.

Мотив бараньей головы, или закрученных спиралью бараньих рогов, широко распространен в кавказской орнаментике, он играл роль оберега, как и сами бараньи черепа с рогами. Изображения бараньей головы или целого барана можно видеть  в святилищах, намогильных памятниках от эпохи энеолита и до нового времени.

Изображение барана можно найти на чеченских башнях, причем в виде каменной скульптуры. Каменной головой барана украшен фасад жилой башни в селении Химой, двумя подобными скульптурами (большой и маленькой) – фасад боевой башни на горе Бекхайла.


Каменная голова барана на стене боевой башни цитадели Бекхайла. XIII–XIV вв.   

В карачаево-балкарском искусстве типичны мотивы орнамента стилизованных «бараньих рогов», иногда прорастающих листочками и ромбиками, они встречаются в декоративных войлоках, особенно аппликативных, в золотой вышивке, ювелирных изделиях.

Орнаментальный мотив "бараньих рогов" на карачаевских войлочных коврах. ХХ в.

 

 В Дагестане на заброшенном мусульманском средневековом кладбище поселения «Аьхи ЧIилихъ», расположенном на вершине горы в 5 км к северу от с. Атрик, есть три стелы. На одной из них изображены бараньи рога и арабская надпись, датируемая профессором А.Р. Шихсаидовым приблизительно XIII в.

Среди предметов, найденных в кобанских могильниках в Осетии, - бронзовые топорики с украшениями в виде головки барана, что говорит о наличии культа барана у древних кобанцев, генетически перешедшего к осетинам.

У вайнахов жертвоприношение белого барана присутствует в случае обращения к высшим силам бездетных женщин. Женщины посещали различные святилища, совершая «зиярта’ш» к праху «известного» духовного лица для вымаливания ребенка. Прежде чем идти к святому месту, женщины раздавали в своем селении милостыню и отправлялись в путь с муллой, который должен был вымолить сына и обещал «святому» принести в жертву белого барана, если родится сын. Если после ритуала рождался такой «взмоленный» ребенок, процессия вновь являлась уже с белым бараном, его приносили в жертву и раздавали мясо, а также одаривали сопровождающих процессию лиц.

Первое пеленание у чеченцев и ингушей также сопровождалось жертвоприношением барана. Родственники со стороны матери ребенка, помимо красочно убранной колыбели, дарили ребенку и все необходимое для пеленания, а также в зависимости от состоятельности — барана, жеребенка, корову и т.  

Балкарцы и карачаевцы среди домашних животных наделяли барана особыми качествами. Он являлся символом плодородия, материального благополучия. Так, знаменитый охотник Боташ вынужден был покинуть Большую Балкарию из-за того, что случайным выстрелом из лука убил барана, которому поклонялись люди. Магической силой наделялось не только само животное, но и его рога, они считались лучшим оберегом. У карачаевцев и балкарцев существовал обычай при строительстве домов под полом закапывать рога барана, часто прибивали их над входом в жилище. Почетные доли туши (лопатки) животного приносили к культовым местам, одиноким камням, деревьям.

Балкарцы и карачаевцы представляли представляли некоторых богов в образе златошерстых баранов. К богу изобилия Хардару обращались с просьбой о хорошем урожае в ритуале "Сабантой", когда весной устраивали праздник первой борозды.

Другое зооморфное существо — Аймуш, покровитель овец, представлялся в образе золоторогого барана со снежно-белой шерстью. Аймуш якобы ходит впереди стада и охраняет его от "нечистой силы". Позже Аймуш стал изображаться белобородым старцем со свирелью в руках, который дает наставления пастухам.

В мифе об Аймуше говорится, что каждой весной из озера появляется златорогий белый баран, чтобы оплодотворить овец Аймуша. С златорогим бараном ни в коем случае нельзя говорить. Но однажды один из его братьев нарушил словесное табу при виде чудесного животного, и баран прыгнул в озеро, а за ним и все стадо. В отчаянии Аймуш бросился в воду и сам.

У карачаевцев и сейчас можно найти предания о том, что Аймуш жив, здоров и разгуливает со своим стадом под озером в каком-то подземном царстве; старики еще в 1990-е гг. рассказывали этнографам, что и по сию пору во время весенней стрижки овец шерсть овец Аймуша показывается на поверхности озера.  

У осетин культ барана связан с божеством Фалвара, покровителем мелкого домашнего скота, особенно овец. В горах Осетии до сих пор имеются святилища в честь животного - Фыры дзуар, к святому барану шли на поклонение бездетные женщины, здесь молились в дни свадеб о рождении здоровых мальчиков.

Этнограф Л.Чибиров писал: «Культ барана получил такое развитие среди осетин, что предметом почитания стали даже отдельные части. В горной Осетии в прошлом редко встречался дом, на стене которого не висела бы голова барана с его рогами (их вешали с магической целью). Как и у многих народов, у осетин гадание по овечьей лопатке также было популярно. ..В Новый год из теста пекли изображения домашних животных, среди которых преобладали фигурки баранов». Осетины о кротком, благожелательном человеке с уважением говорили, что он милостив, как Фалвара.  

В черкесском пантеоне интересен Амыш (Емиш) — покровитель овец. В нартском эпосе Амыш ежегодно посещает совет богов, устраиваемый богом Псатха на вершине горы Эльбрус (Ошхамахо). Амыш ловит и приручает диких зверей, владеет волшебными отарами овец. Живёт на земле среди людей, он занят повседневными делами людей, делится с ними опытом и богатством. Известный ученый-фольклорист М. Мижаев отмечает, что «с культом Амыша у адыгов были связаны обычай хоронить покойника с овцой, ряд праздников с молитвами, обращёнными к Амышу, об увеличении поголовья овец».

Черкесы приносили баранов в жертву богам Мезитха (богу лесов) и Тлепшу (богу железа и оружия). В священных рощах шапсуги, один из черкесских субэтносов, приносили в жертву баранов и вешали на деревья мечи, кольчуги, шлемы. Приношения сопровождались просьбами к божествам об удаче перед военными походами, благодарностью за удачные свершения, просьбами о выздоровлении.  

Одна из интересных ритуальных кавказских практик — гадание на бараньей лопатке. Вот как описывает ее черкесский историограф 19 века Хан - Гирей: "Смотря по чертам на плоскостях и выпуклостям бараньей лопатки, предсказывают они в скором времени предстоящие военные действия, голод, урожай в будущее лето, стужи, снега наступающей зимы и, словом, предвещают обо всех предстоящих благополучиях и бедствиях".

Сулакские ногайцы использовали шерсть барана, пожертвованного на Курбан-байрам. Когда ветер мешал рыбакам выходить в море, клок шерсти сжигали, а пепел развеивали по ветру. Считали, что после этого действа ветер постепенно стихнет»..

У лакцев с. Балхар профессор С.А. Лугуев записал от информаторов текст о мифологическом персонаже, связанном со стихией ветра, Бахъ-балу, который представлялся в образе барана: «Это полувидимый, являющийся как абрис, силуэт, круторогий, огромный, с быка, баран. Появляется во время пурги,урагана, ливневых дождей. Он разметает стога, рушит дома и хозяйственные постройки. Как только первый, кто увидел этот силуэт, воскликнет: «Бахъ-балу», он исчезает. Произнести это восклицание, не видя силуэта, значило, якобы, вызвать его. Чтобы Бахъ-балу не гневался, следовало с самого начала разбушевавшейся стихии делать жертвенные раздачи (мукой, зерном, солью и др.) и читать молитвы».